Сидорченко Л. В. Джейн Остин

ДЖЕЙН ОСТИН


readeralexey. narod. ru/Austen. html


(История западноевропейской литературы. XIX век: Англия: Учебное пособие для студентов филологических факультетов высших учебных заведений / Л. В. Сидорченко, И. И. Бурова, А. А. Аствацатуров и др. СПб: СпбГУ, 2004.)


Творческое наследие знаменитой романистки Джейн Остин (JaneOsten, 1775-1817) невелико - "Здравый смысл и чувствительность" (опубл. 1811), "Гордость и предубеждение" (опубл. 1813), "Мэнсфилд-парк" (опубл. 1814), "Эмма" (опубл. 1816), "Нортенгерское аббатство" (опубл. 1818), "Доводы рассудка" (опубл. 1818), юношеский пародийный роман "Любовь и дружба" (1790), пародийная "История Англии", а также оставшиеся незавершенными "Леди Сьюзен", "Уотсоны" и "Сэндитон". Вместе с тем трудно переоценить роль писательницы в литературном процессе XIX в. Она начала писать в 1790-е гг., когда уже закончили свой жизненный путь ведущие реалисты XVIII в. Филдинг и Смоллет. Хронологически ее творчество совпало с зарождением и расцветом романтического направления в английской литературе, однако она сумела, не чуждаясь новых веяний, продолжить разработку традиции реалистического романа века Просвещения. Остин не оставила после себя ни трактатов, ни статей, по которым можно было бы составить представление о ее эстетических воззрениях, однако романы и письма писательницы позволяют судить о них достаточно объективно.


Джейн Остин родилась в Стивентоне, графство Хэмпшир, была дочерью приходского священника, который не только принадлежал к старинному кентскому роду, но и был человеком просвещенным и широко образованным: до принятия прихода Джордж Остин являлся членом ученой корпорации оксфордского колледжа Св. Иоанна. В родительском доме писательницы высоко ценили книги, в семейном кругу постоянно читали и обсуждали прочитанное. С детских лет любимым автором писательницы был С. Джонсон, которого она называла "мой дорогой доктор Джонсон". Практически всю свою недолгую жизнь Джейн Остин провела в провинции, лишь изредка выезжая в Лондон, а последние два месяца жизни она провела в Уинчестере в надежде на помощь местных врачей, которые, однако, были бессильны перед поразившей писательницу чахоткой.


Скромный провинциальный образ жизни не мешал Остин быть в курсе современных событий и следить за происходящим в мире по книгам, газетам и переписке с друзьями и родственниками. Обладая счастливым даром наблюдать и понимать человеческую природу, Остин превратила свои произведения в великолепные этюды о нравах рубежа XVIII-XIX столетий, а ее искусство исследования внутреннего мира человека предвосхитило открытия реалистов викторианской эпохи. Особое качество романов Остин - их напряженный драматизм. Подавляющее большинство произведений строится ею как сочетание драматических сцен, соединенных посредством авторских комментариев. Подобная техника обусловлена любовью к театру, которую с ранних лет питала Остин.


Секрет мастерства Остин коренился в глубоком знании предмета изображения - провинциальной жизни, той среды, к которой она принадлежала по рождению и воспитанию. Лишь однажды, в раннем романе "Леди Сьюзен" (1795), Остин попыталась выйти за эти пределы, сделав героиней женщину с сомнительной репутацией, пытающуюся восстановить ее путем удачного брака. Однако порок не может быть вознагражден, и героиня, удовлетворив свои амбиции и став баронессой, едва ли сможет обрести счастье с титулованным супругом, который не только непроходимо глуп, но и намного моложе ее. Остин писала о жизни высшего общества понаслышке, и нарисованной ею картине не хватило точности, с которой она изображала хорошо знакомое ей провинциальное общество.


В творчестве Остин практически не нашли отражения текущие политические события, хотя двое ее братьев, участвовавшие в войне против наполеоновской Франции, дослужились до адмиральского звания. Остин стала бытописательницей мира провинциальных джентри, их нравов и привычек. Однако действие ее романов выходит далеко за пределы гостиных. Ее романы - картина общества, данная глазами женщины, принадлежащей к этому обществу, в которой отразились ее впечатления. Наибольший интерес для Остин представляли именно женщины, они были подлинными героинями ее романов, в то время как герои-мужчины появлялись в них только в обществе женщины, а их образы раскрывались только по отношению к женским и во взаимосвязи с ними. Никому из предшественников и последователей Остин не удалось создать такую обширную галерею женских типов. Между тем ее героини воспринимаются как реальные женщины, способные к самостоятельным суждениям, имеющие собственные взгляды и мнения, наделенные не только умом, но и богатой внутренней жизнью, женщины, ничуть не уступающие мужчинам ни в моральном, ни в эмоциональном, ни в интеллектуальном плане.


Мир романов Остин - это мир человеческих взаимоотношений, где показ героев в частной жизни позволяет читателю глубже понять их. В связи с этим важнейшее место в творчестве Остин занимает проблема брака. Однако свадьба у Остин - далеко не банальный литературный штамп, позволяющий логически подвести историю героини к счастливому концу. Она не идеализировала брачную жизнь, считая счастливые союзы едва ли не более редкими, чем несчастливые. Правдивость Остин могла послужить уроком и молодежи, и старшему поколению читателей. Ее концепция счастливого супружеского союза строилась не только на основе представления о возвышенной любви, связывающей вступающих в брак. Гарантиями счастья являлись прежде всего человеческая порядочность супругов и их материальная состоятельность.


Остин не столько интересует социальный контекст, сколько вопросы нравственности и морали. Писательница постоянно дополняет описания событий анализом внутренних переживаний героев, показывает соотношение их действий и высказываний. При этом очевидно новаторство Остин по отношению к просветительским реалистам: она изображает человека не только как представителя определенного социального типа, но и как носителя индивидуальных черт. Исследователи творчества Остин традиционно подразделяют выведенных ею персонажей на "простых", однолинейных, и "сложных", раскрывающихся в полной мере в процессе повествования или способных к эволюционным изменениям. Среди главных героев Остин "простых" нет, но крайне важно, что "сложные" встречаются и среди второстепенных персонажей ее произведений. Следует также принимать во внимание и тот факт, что многие второстепенные персонажи выполняют дополнительную функцию, позволяя Остин выразить критическое отношение к некоторым социальным явлениям.


В английской литературе конца XVIII в. заметную роль играли романистки - Ш. Леннокс, Ш. Смит, Ф. Берни, Э. Инчболд. Всех их роднило стремление представить свои сочинения как рассказ о невымышленных событиях, противопоставляя написанные ими романы как французским любовно-психологическим романам с надуманными сюжетами, так и исполненным фантастики и мистицизма английским "готическим" романам. Вслед за Ричардсоном, Филдингом и Смоллетом английские романистки провозглашали своим основным принципом следование Природе. Их произведениям были свойственны такие черты просветительского реализма, как идеализация положительного героя, двуплановость сюжета, двойственность мотивировок. Стремясь к широте изображаемой действительности, английские писательницы конца XVIII - начала XIX в., в том числе и Остин, часто использовали характерный для произведений Филдинга и Смоллета мотив путешествия, дающий героиням возможность получать разностороннее представление о современных им нравах. Рисуя правдивые картины быта и нравов буржуазно-аристократического общества второй половины XVIII в., романистки неизменно подвергали осмеянию ханжество и высокомерие, аморализм и узость взглядов. Вместе с тем литературе школы "здравого смысла" было свойственно стремление показывать частную жизнь людей, изображать их в будничной домашней обстановке. Как и в романах Ричардсона, в произведениях школы "здравого смысла" на первый план выдвигались семейные проблемы, а их авторы проявляли самое пристальное внимание к эмоциональной, духовной жизни людей, миру их чувств и мыслей. Не были эти произведения лишены и элемента дидактизма - авторы призывали учиться контролировать чувства разумом. Соответственно и события в романах развивались более ровно. Менее острая интрига позволяла включать в повествование подробные описания быта героев, посещаемые ими места, отражать на страницах произведений моды и вкусы времени. Яркости описаний и реалистичности сюжетов способствовало обращение романисток к вопросам, хорошо известным им на практике. Отсюда и характерная для их творчества социальная колоритность персонажей, принадлежавших, как и их создательницы, к буржуазно-аристократическим слоям общества.


Главными героями романов английских писательниц становятся женщины, а мир изображается через их восприятие. Традиционно в центре повествования оказывалась история девушки из относительно обеспеченной провинциальной семьи. Выезд в свет являлся длянее серьезным испытанием, обусловленным неопытностью героини и ее незнанием жизни. Таким образом, в нравоописательных романах получают развитие традиции романа воспитания, исследуется жизненный опыт героини, показывается процесс ее нравственного становления в столкновении с многочисленными трудностями. В воспитании героини реализуется просветительская идея о том, что духовное формирование человека осуществляется в процессе всестороннего постижения жизни и постоянной борьбы, направленной на преодоление возникающих перед личностью трудностей. Подвергаясь испытаниям, героиня неизменно демонстрирует сильные или слабые стороны своего характера. Реализм повествования в романах не нарушается даже чувствительными сценами и персонажами, характерными для английских "чувствительных" романов, развивавшихся в струе сентиментализма.


Джейн Остин сознавала преемственность своих романов по отношению к творчеству Ф. Берни, произведения которой высоко ценила и не раз восторженно отзывалась о них. Так, например, Остин усматривала в романе Берни "Камилла" проявление тончайшего знания человеческой природы, представленной во всем блеске ее разнообразия. Вслед за Берни Остин развивала в своем творчестве традиции нравоописательного романа и неоднозначно решала дилемму разума и чувства, в равной мере ценя в личности способность глубоко чувствовать и здраво рассуждать. При этом истинное чувство для нее было несовместимо с экзальтацией и риторикой. Противопоставление разума чувству, первого впечатления о человеке - его сущности было излюбленной темой обеих писательниц. Обе разрабатывали ее в плане нравоучительной бытовой истории. От Берни Остин позаимствовала ряд художественных приемов, в частности комедийно-заостренную прямую речь и диалог, от Филдинга и Берни - несобственно-прямую речь как средство психологического раскрытия образа. Этим писателям она была обязана и умением правдиво воссоздавать жизнь современного буржуазно-аристократического общества, подвергая критическому осмеянию присущие ему социальные пороки - чванство, скупость, спесь, культурное убожество буржуа, расточительность и нравственную распущенность аристократии. Характерный для Остин интерес к эмоциональной сфере человеческой жизни можно объяснить влиянием творчества Ричардсона. Учась у автора "Клариссы" искусству психологической проницательности, Остин, однако, отвергла разработанный им эпистолярный роман, лишь изредка включая в свои произведения письма героев, позволявшие читателю лучше понять их авторов.


Остин были одинаково близки остроумие Филдинга и ироническое, пародийное осмысление действительности в творчестве Стерна, однако она категорически не принимала слезливую чувствительность, утвердившуюся в творчестве его преемников-сентименталистов.


При жизни Остин чрезвычайной популярностью пользовались "готические" романы. Писательница была хорошо знакома с творчеством М. Г. Льюиса и К. Рив, с удовольствием читала сочинения А. Рэдклифф (высокую оценку ее романы получили в "Нортенгерском аббатстве"), однако мистицизм и далекие от реальности события, наполнявшие "черные" романы иррациональными ужасами, были ей чужды. В "Нортенгерском аббатстве" Остин с присущим ей остроумием ведет блистательную полемику с этим модным течением современной литературы, рисуя свою героиню Кэтрин Морланд как антипод "готической" героини. Вместе с тем девушка, начитавшаяся "черных" романов, явно испытывает нездоровые последствия знакомства с такого рода литературой: попав в Нортенгерское аббатство по приглашению семейства Тилни, она ожидает сладостно-жутких и загадочных приключений. Этому способствует атмосфера старинного строения, усугубляющаяся страшной бурей, которая разразилась как раз в ночь по приезде Кэтрин в Нортенгер. Героиня готова к появлению призраков, главу семейства генерала Тилни она подозревает в убийстве жены, а страсть к разгадыванию тайн заставляет ее, вопреки воспитанию, шарить во тьме по чужим шкафам, в результате чего она обнаруживает "древний манускрипт", оказывающийся при свете дня всего лишь счетом от прачки. Иронизируя по поводу всеобщей увлеченности мнимыми злодеяниями, Остин предлагает читателям взглянуть на реальное зло, носителем которого в романе является генерал Тилни. Корыстолюбие заставляет его выказывать повышенные знаки внимания Кэтрин, которую он принимает за богатую наследницу, и поощрять сына в намерении жениться на ней, но когда глава семейства узнает о своих заблуждениях, он буквально выставляет юную гостью за дверь, не заботясь о том, есть ли у нее при себе деньги и как она без провожатых доберется до далекого Бата. Реальные проявления зла в форме корысти и алчности, гордыни и тирании, душевной черствости показаны и в других романах, где писательница обращает против носителей этих качеств всю силу своей безжалостной иронии.


Обратившись в начале своего творческого пути к идейно-художественному опыту просветителей, Остин выработала критерий оценки художественной прозы, определив его как естественность и забавность и совместив в этом определении принципы реалистического изображения действительности с комической оценкой изображаемого. Ранние пародии Остин позволяют реконструировать оценку, которую писательница дает предшествующей и современной литературе. Главным объектом осмеяния выступают "чувствительные" романы. Остин не принимает характерной для Берни тенденции к идеализации положительного героя, широко пользуется приемами комического. Бурлеск, гипербола, фарсовые элементы, комические характеры - непременные атрибуты ее произведений.


Задачу художника Джейн Остин понимала по-просветительски, нацеливаясь на изучение характеров и соотношения между мнениями и поступками человека, а характерный для просветителей дидактизм в трактовке задач литературы побуждал ее видеть в своих сочинениях орудие воспитания. Вместе с тем традиции просветителей оказались тесными для таланта Остин. Нравоучение никогда не обладало для нее самоценностью, дидактическая направленность ее произведений сводилась к знакомству читателя с определенными сторонами жизни. Она категорически отвергла не только идеализацию положительных героев, но и традиционное для просветительского романа размежевание персонажей на добродетельных и порочных. Отрицала она и свойственный для просветителей усредненный подход к человеку как к типу, вполне в духе эпохи романтизма стремясь отыскать в каждом персонаже индивидуальные черты, отличающие его от окружения. Новаторской была и предложенная Остин объективированная манера повествования. Она отказалась от филдинговского авторского всеведения, стремясь выражать собственную точку зрения не в авторских комментариях, а в разработанном ею внутреннем и внешнем диалоге.


Особым качеством прозы Остин являетсяее сценичность. Типические образы роднят ее романы с комедией нравов, широко представленной в английском театре XVII-XVIII вв., а замена рассказа о жизни объективным показом событий и обилие диалогов, способствующих развитию действия, сближает их с драмой.


Романы Остин объединяет тематическое единство: читателю предлагаются разнообразные истории молодых девушек, которые после определенных испытаний обретают счастье в браке с достойными молодыми людьми. Героини ее произведений страдают из-за влияния дурной среды с ущербными нравственными ценностями, но нередко усугубляют собственные невзгоды личными заблуждениями, приписывая благородство тем, кто начисто его лишен, или, напротив, предвзято относясь к людям достойным. Героини Остин становятся смешными, когда следуют нелепым модам, и, напротив, вызывают искреннее восхищение, умея оставаться самими собой и отстаивать свое "я". Большинство романов - "Гордость и предубеждение", "Здравый смысл и чувствительность", "Нортенгерское аббатство", "Эмма" - знакомят читателя с героинями в самом начале событий, которые приведут девушек к счастливому союзу с избранником. "Мэнсфилд-парк" - единственное из сочинений Остин, где описана жизнь героини с детских лет до замужества, а в "Доводах рассудка" уделяется внимание предыстории - событиям более чем восьмилетней давности, совершенной героиней под влиянием окружающих ошибке, которая, к ее счастью, оказывается поправимой по ходу действия. В широком смысле романы Остин связаны с вопросами любви и брака; однако важно подчеркнуть, что писательница вовсе не считала замужество вообще некой заветной целью каждой девицы. Для ее героинь имеет ценность не брак ради брака, не брак по расчету, но гармоничный супружеский союз, основанный на взаимной любви и уважении. Элизабет ("Гордость и предубеждение") вежливо, но категорично отказывается от весьма выгодного для ее семейства брака с кузеном Коллинзом, бесприданница Фанни ("Мэнсфилд-парк") стойко противостоит ухаживаниям богатого, но безнравственного красавца Генри Крофорда, а Эмма ("Эмма") не только не торопится с замужеством, но вполне довольствуется жизнью в отцовском доме и даже, пока ее сердце еще не проснулось для любви, ставит под сомнение необходимость замужества для женщины. Все рассказанные Остин истории убеждают, что у любви должно быть естественное течение, в процессе которого только и можно убедиться в истинности этого чувства.


По глубине проникновения во внутренний мир своих героев, по убедительности созданных ею характеров, показываемых в развитии, технике повествования Остин намного опередила свое время, предвосхитив открытия реализма середины XIX в. Новаторский характер ее достижений особенно очевиден в романах "Здравый смысл и чувствительность" и "Гордость и предубеждение".


Работу над романом "Здравый смысл и чувствительность" Остин начала в 1795 г. Первоначальный вариант назывался "Элинор и Марианна"; год спустя писательница отошла от исходной эпистолярной формы повествования, а окончательная редакция была создана ею в 1809 г. Между тем даже в ней ощущается первооснова - длинные диалоги героев подчас напоминают письма, на основе которых они были созданы. Остин фактически драматизировала эпистолярный роман, дополнив диалоги повествованием, описанием и остроумными авторскими комментариями. Сохранив в заглавии идею противопоставления, Остин сделала героинями романа не просто двух сестер, но носительниц диаметрально противоположных отношений к жизни, демонстрируя предпочтение взвешенного, трезвого подхода по сравнению с экзальтированно-"чувствительным". Английское слово "sense" многозначно, и этим объясняется другое бытующее русское название романа - "Чувство и чувствительность", - которое в контексте состояния умов на рубеже XVIII и XIX столетий уводит в сторону от главной проблемы произведения.


Миссис Дэшвуд и ее дочери теряют мужа и отца и вместе с этим практически все, что было дорого их сердцу, начиная жизнь заново в совершенно новой для них обстановке. Сестры, выросшие в одинаковых условиях, в противовес локковской концепции обусловленности характера средой, мало похожи друг на друга. Рассудительная, серьезная, сдержанная Элинор и пылкая, порывистая, впечатлительная Марианна по-разному переживают сходные любовные драмы, однако роман заканчивается счастливой развязкой: старшая сестра выходит замуж за того, кому всегда принадлежало ее сердце, а Марианна, разочаровавшись в своем первом идеале, имеет шанс обрести подлинное счастье с достойным полковником Брэндоном.


Противопоставление характеров сестер определяет традиционную для романа XVIII в. двуплановость сюжета, хотя Остин и отказывается от оценки Элинор как героини, а Марианны как антигероини. Отражая романтические настроения эпохи, Остин утверждает неповторимость личности, обращаясь к исследованию идейно-нравственной, философской сущности характера. Проблематика "Здравого смысла и чувствительности", как и других романов Остин, предопределила ее обращение к психологизму как к наиболее органичному художественному приему изображения внутреннего мира человека. Роман строится как история духовного воспитания. Опыт позволяет героиням постигать нравственные ценности или упрочиться в их понимании, сестры Дэшвуд и их матушка учатся отличать настоящее от ложного, отказываются от отождествления романтической экзальтации с нравственной добродетелью. Вступая в жизнь с идеальными взглядами, девушки сталкиваются со многими трудностями в своем стремлении к счастью и по-разному извлекают уроки из пережитого.


В создании образов Элинор и Марианны Остин пользуется формой интроспективного психологического анализа, заключающегося в проникновении в процессы внутренней жизни и их воспроизведении в форме внутренних монологов. Такая скрупулезность в передаче жизни души требуется автору, чтобы показать духовную эволюцию героинь от неопытности и наивности к нравственной зрелости. Образ Элинор создан в строгом соответствии с локковскими законами нравственного воспитания. Старшей сестре присущи сдержанность и благовоспитанность, умение скрывать свои чувства. Девушка анализирует свое поведение и поступки окружающих, делая из всего разумные выводы. Марианна, напротив, излишне "чувствительна", склонна к аффектациям, чересчур впечатлительна и наделена пылким воображением, под влиянием которого действует порой неосмотрительно. Марианна вызывает сострадание не только у своей сестры, но и у автора. Симпатия Остин явно на стороне Элинор; неслучайно для передачи внутреннего состояния этой героини постоянно используется внутренний монолог и многое, что окружает сестер Дэшвуд, показывается читателям глазами Элинор. Внутренние монологи практически не применяются как средство раскрытия внутреннего мира других персонажей романа. Вместе с тем Остин создает не менее убедительные образы посредством использования иных способов психологического изображения, называя переживаемые героями чувства и ощущения или выражая их с помощью описания характера речи, мимики, жестов или иных средств внешнего проявления психических состояний человека. Например, Элинор, наблюдая за полковником Брэндоном, не только догадывается о его чувствах к Марианне, но и предполагает, что в свое время полковник пережил несчастную любовь. В дальнейшем исповедь Брэндона блестяще подтвердит эту догадку. Остин мастерски приоткрывает читателям внутренний мир героев, описывая или называя испытываемые ими чувства. Часто писательница показывает внутреннюю напряженность героев, подчеркивая несоответствие между их внешним поведением и внутренним состоянием. Узнав от Люси, что та помолвлена с ее возлюбленным Эдвардом, Элинор переживает целую бурю чувств. Ее изумление "было бы столь же мучительным, как и сильным, если бы к нему тотчас же не примешалось бы недоверие". В то же время мы видим, как Элинор всеми силами пытается взять себя в руки и казаться спокойной, что еще больше усиливает ее внутреннее напряжение: "Элинор на несколько мгновений онемела от растерянности, так она была поражена. Но затем, принудив себя заговорить и тщательно выбирая слова, заговорила со спокойствием, которое в достаточной мере скрывало ее изумление и горечь".


Одно из достоинств повествования от третьего лица заключается в том, что оно позволяет включить в произведение самые разнообразные формы психологического изображения: внутренние монологи, исповеди, отрывки из дневников и писем. Письма Марианны к Уиллоби демонстрируют все, что творится в душе влюбленной девушки в связи с резкой переменой в поведении возлюбленного. С каждым новым письмом возрастает ее удивление, сменяющееся под конец тревогой. В последнем из писем она уже прямо требует от Уиллоби объяснений. Письмо Уиллоби Марианне служит выразительным средством характеристики этого персонажа, вскрывая душевную низость того, кто слывет в обществе "отличнейшим малым, каких поискать". Однако даже тогда, когда выясняется, что оскорбительное письмо написано Уиллоби под диктовку будущей жены, заинтересованной в скорейшем разрыве жениха с Марианной, оно остается неопровержимым доказательством непорядочности молодого человека.


Остин отвергала концепцию резкого разграничения персонажей на порочных и добродетельных, рисуя "смешанные" характеры. Наиболее сложным в романе с этой точки зрения представляется образ Уиллоби. Поначалу он производит впечатление очаровательного, образованного и обходительного юноши, хотя Элинор с самого начала подмечает за ним склонность "скоропалительно составлять и объявлять во всеуслышанье свое мнение о других людях, приносить в жертву капризам сердца требования вежливости, завладевать всем желанным ему вниманием и высокомерно пренебрегать общепринятыми правилами поведения, обнаруживая легкомысленную беспечность". Эту склонность Элинор объясняет особой впечатлительностью и пылкостью натуры, качествами, которыми обладает и Марианна, что делает понятной установившуюся между ними близость. Поведение Уиллоби в Лондоне и его письмо к Марианне характеризуют его уже с другой стороны. Он предстает законченным негодяем, разрыв с которым - не потеря для Марианны, а настоящее спасение.


В "Здравом смысле и чувствительности" Остин впервые прибегает к приему параллелизма образов и ситуаций, характерному для ее творчества в целом. Этот прием позволяет взглянуть на нравственные проблемы героинь с разных сторон. В традициях романа воспитания Элинор и Марианна сталкиваются с серьезными испытаниями в своем стремлении к счастливому браку. Однако оказавшись в одинаковых психологических ситуациях, девушки ведут себя по-разному, в соответствии со своими темпераментами. Элинор мужественно переносит разочарование в любимом человеке. Она сама справляется со своим горем и даже радуется, что не может сообщить о помолвке Эдварда с мисс Стил родным, находя облегчение в том, что могла пощадить их. Здравый смысл служил ей "такой хорошей поддержкой, что она сохраняла всю свою твердость и выглядела настолько бодрой и веселой, насколько это было совместимо с душевной болью, еще нисколько не утихшей". Марианна, напротив, предается горю самозабвенно, как прежде, невзирая на благоразумные предостережения сестры, отдавалась чувству влюбленности. Остин относится к своей героине с мягкой снисходительностью, описывая состояние Марианны после разлуки с Уиллоби в юмористических тонах: девушке было бы "стыдно смотреть в глаза матери и сестрам, если бы на следующее утро она не поднялась с постели еще более утомленной, чем легла на нее". Однако горе превращает "чувствительную" Марианну в жестокую, бесчувственную эгоистку.


Симпатия автора - на стороне Элинор, но ответа на то, кому из героинь присущи более сильные чувства, кто страдает глубже и сильнее ли пылкая влюбленность Марианны тихой любви скрытной Элинор, Остин не дает, предоставляя решение читателям. Этот вопрос заключен уже в названии романа. Как отмечала Вирджиния Вулф, писательница "заставляет читателя додумать то, о чем она недоговаривает".


Важным компонентом психологического рисунка в романе является ирония, которой пронизан весь текст. Ирония придает специфическую окраску диалогам персонажей, определяет смысл брошенных походя фраз, подсказывает оценки поступков персонажей и отношение к ним Остин. Ирония у Остин отталкивается от объективного комизма изображаемого, но превращается в универсальное средство познания и критики действительности. С первых страниц романа писательница с язвительной иронией раскрывает эгоистическую и меркантильную суть отношений в обществе, где поступками подавляющего большинства людей управляет корысть. Расчет одерживает победу даже над родственными чувствами. Под воздействием благородного порыва Джон Дэшвуд, наследующий имение отца, решает выделить три тысячи фунтов сводным сестрам и их матери, однако под нажимом своей супруги Фанни, искусно доказывающей, что означенная сумма невероятно велика, он ограничивается помощью родным при переезде на новое место жительства. Фанни Дэшвуд не одинока в своем заискивании перед вышестоящими и презрительности к тем, кто занимает более низкое место в табели о рангах. Заносчивость и чванство, гордыня и недоброжелательство в равной мере присущи ее матери миссис Ферраре и брату Роберту.


О несовершенствах современных человеческих типов Остин может говорить не только средствами сатиры, но и изображать их в юмористическом ключе как отнюдь не лишенных порядочности и человечности. Неисправимое любопытство и бесцеремонность миссис Дженнингс скрашиваются ее добрым сердцем, а глупость миссис Палмер - добродушием, искренностью и веселым нравом. То же самое относится и к старшей мисс Стил, помешанной на "душках-кавалерах".


Роман "Гордость и предубеждение" Остин называла "своим любимым детищем". В названии раннего варианта произведения - "Первые впечатления" (1796-1797) - ощутимо влияние сентиментализма с его традицией "чувствительных" романов, однако для окончательного варианта писательница избрала фразу из романа Ф. Берни "Цецилия" (1782), где один из персонажей, доктор Листер, объясняет все описанные события как "результат Гордости и Предубеждения". Вынеся в заглавие два конфликтующих начала, гордость и предубеждение героев, писательница, однако, не отказалась от идеи показа обманчивости первых впечатлений. Центральной темой романа стала тема избавления человека от ошибочных суждений, подсказанных первыми впечатлениями, корректировка их посредством новых впечатлений и энергичной работы рассудка.


При первой встрече Элизабет Беннет и мистер Дарси воспринимают друг друга предвзято: он кажется ей чванливым гордецом, для него она - под стать ее родне, ограниченная, заурядная провинциальная барышня, не стоящая внимания. Любовь Дарси к Элизабет, зародившаяся позднее, в доме Лукасов, крепнет во время последующих встреч, а Элизабет, еще больше утвердившаяся в антипатии к Дарси под влиянием речей Уикхема и видевшая в нем главный источник страданий своей любимой старшей сестры Джейн, начинает менять свое отношение к Дарси после того, как отвергает сделанное ей предложение. Письмо Дарси, поездка в принадлежащее ему имение Пемберли, благоприятные отзывы о Дарси, данные долго знавшими его людьми, а затем и благородные действия самого героя, помогающего Беннетам избежать позора, навлеченного на них бегством Лидии с Уикхемом, - все это побуждает девушку изменить отношение к Дарси, и на смену ненависти приходит любовь. К финалу романа Элизабет приходит не только счастливой, но и умудренной опытом: героиня становится осмотрительнее и понимает, что в суждениях о человеке нельзя полагаться ни на первые впечатления, ни на общественное мнение, поскольку каждый смотрит на вещи по-своему.


В романе множество действующих лиц, однако Остин не ставила перед собой задачу увлечь читателя запутанным и занимательным сюжетом, намереваясь в первую очередь показать читателю отношения между людьми и проанализировать отдельные стороны человеческой психологии. Такой установкой, например, объясняется отсутствие словесного портрета Элизабет Беннет: в романе лишь упоминается о том, что девушка миловидна и обаятельна, но не так красива, как ее старшая сестра. Гораздо важнее для Остин показать помыслы, чувства и поступки героини. Элизабет не соответствует каноническому типу героини модных на рубеже XVIII-XIX вв. романов; она не обладает исключительными музыкальными способностями, слабо разбирается в живописи, вместо печальной томности постоянно демонстрирует энергию, живость ума и веселый нрав, и именно эти обстоятельства делают героиню Остин более живой и человечной. Писательница наделяет Элизабет острой наблюдательностью и рассудительностью. Так, она мгновенно оценивает леди Кэтрин де Бер как бесцеремонную, деспотичную и высокомерную особу, привыкшую навязывать свое мнение окружающим. Такая девушка, как Лиззи, не могла не видеть недостатки своих родителей - скудоумие матери и отцовское нежелание заниматься воспитанием дочерей. Ей не раз приходится краснеть за членов своего семейства, и только благодаря счастливому нраву она может оставаться и почтительной дочерью, и любящей сестрой не только по отношению к идеальной Джейн, но и к не столь совершенным младшим девочкам Беннет.


Достоинством Элизабет является аналитический склад ума. Рассудительность и здравый смысл определяют ее поведение. Она стремится владеть своими чувствами, чтобы эмоции не сбивали ясный ход ее мыслей, ей присуще стремление к самоанализу. Очевидно, что Лиззи вообще не способна на любовь с первого взгляда: настоящее чувство рождается в ее сердце не в результате первых впечатлений, но по прошествии длительного времени, в результате процесса узнавания и опыта, подкрепленных глубокими размышлениями. Именно поэтому Лиззи уверена в себе и в своих чувствах. Она строго придерживается собственных взглядов на то, что такое приличие и благоразумие, счастье и брак, считая залогом семейного счастья не сословные и материальные критерии, а полноту и искренность чувств, питаемых будущими супругами.


Глубокое проникновение во внутренний мир героини достигается за счет авторских комментариев, а также монологической и несобственно-прямой речи. При создании образа Дарси Остин использует те же средства, кроме внутренних монологов, видимо, не полагаясь на свое знание мужской психологии, а также характеризует героя через посредство писем. Важными элементами формирования образа оказываются и суждения, высказываемые о Дарси другими персонажами. Причем если в начале романа суждения негативные и формируют отрицательный образ Дарси, то с момента визита Элизабет и Гардинеров в Пемберли мнения посторонних о Дарси помогают героине избавиться от сформировавшегося стереотипа и оценить его положительные качества.


Если внешность Элизабет Остин проигнорировала, то Дарси описан как обладатель аристократической внешности, статной фигуры и правильных черт лица. Между тем восприятие его окружающими отмечено двойственностью. Его красотой и обаянием восхищаются, пока знают о нем только то, что он знатен и богат, когда же он проявляет заносчивость и гордыню, его внешность начинает производить неприятное впечатление. Асоциальность Дарси подчеркивается контрастным противопоставлением ему образа Бингли: "Дарси ценил Бингли за его легкую, открытую и податливую натуру, хотя эти качества резко противоречили его собственному нраву, которым он отнюдь не был недоволен. Бингли вполне полагался на дружбу Дарси, весьма доверяя его суждениям, более глубоким, чем его собственные. Хотя Бингли вовсе не был недалеким человеком, но Дарси был по-настоящему умен. В то же время Дарси был горд, замкнут, и ему трудно было угодить. Его манеры, хотя и свидетельствовали о хорошем воспитании, не слишком располагали к себе окружающих. В этом отношении его друг имел перед ним значительные преимущества. Где бы ни показался Бингли, он сразу вызывал к себе дружеские чувства. Дарси же постоянно всех от себя отталкивал".


По мере того как его захватывает чувство к Элизабет, в душе героя разворачивается ожесточенная борьба. Он не только предостерегает Бингли от "неразумного", с его точки зрения, увлечения Джейн Беннет, но и борется против собственной склонности к Элизабет, сознавая, что общественное положение девушки не соответствует его рангу.


Как показывает Остин, отношение к Элизабет действительно меняет характер Дарси. Из разговоров Элизабет и Дарси видно, что молодой человек не имеет ничего против нее лично и даже на наиболее вызывающие реплики Лиззи отвечает с вежливой доброжелательностью. Вместе с тем он подозревает, что девушка относится к нему предвзято, и даже высказывает мысль, что Элизабет "намеренно не понимает людей", и просит ее не торопиться с выводами о его духовном облике. Некоторые фразы Дарси выдают его чувства с головой. Например, во время визита Элизабет к Коллинзам он упрекает ее в чрезмерной привязанности к родным местам, и его реплика выдает его сокровенное желание увезти Лиззи из Лонгборна.


Оскорбительное по форме предложение, сделанное им Элизабет вскоре после этого разговора, является результатом значительной уступки его убеждений в пользу голоса сердца. Дарси нелегко признаться в любви, однако он все еще остается гордецом, не сомневающимся, что любая девушка почувствует себя осчастливленной его снисхождением. Любовь и гордость пока еще имеют равную власть над Дарси, и обвинение Элизабет в том, что он объяснился с ней не так, "как подобает благородному человеку", ранит его не менее сильно, чем сам отказ Элизабет. Действительно, Дарси считал себя истинным аристократом, и именно сословные предубеждения мешали ему дать волю своему чувству. С этого момента лучшее "я" Дарси начинает борьбу с живущей в нем гордыней.


Добрыми делами герой заставляет Элизабет изменить свое мнение о нем, но на повторное объяснение с ней он отваживается только после того, как узнает о переменившемся отношении к себе. Во время этого объяснения оба героя признаются в своих ошибках. В пространном монологе Дарси сетует на то, что его воспитали эгоистом и гордецом: "Мне привили хорошие принципы, но позволили следовать им с гордостью и высокомерием... Они допускали, одобряли, почти воспитывали во мне эгоизм и властность, пренебрежение ко всем, кто находился за пределами нашего семейного круга, презрение ко всему остальному миру, готовность ни во что не ставить ум и заслуги других людей по сравнению с моими собственными". Заслуга Элизабет - в том, что она научила его смирению.


По Джейн Остин, брак героев сулит обоим счастье. Предыстория их супружеского союза научила Дарси быть мягче и человечнее, а Элизабет - подходить к принятию решений более ответственно, не доверяя первым впечатлениям и порывам. Красота и роскошь Пемберли-холла послужат благоприятным фоном для гармоничного союза интеллектуально развитой и духовно богатой четы.


В романе "Мэнсфилд-парк" Остин показывает жизнь помещичьей усадьбы и ее обитателей. Глава семейства сэр Томас Бертрам изображается писательницей как образец справедливости, образованности, хороших манер и утонченного вкуса, определяющих атмосферу в Мэнсфилд-парке. В его персоне Остин хотелось бы видеть гарантию правильного, размеренного хода вещей в усадьбе, а отъезд сэра Томаса в Вест-Индию становится прологом к многим неприятностям в жизни мэнсфилдского семейства. Как и другие сочинения писательницы, роман несет читателям нравственный урок: чистая душой, верная, бескорыстная Фанни выходит замуж за достойнейшего из представителей молодого поколения, а нарушающие принципы отцовского воспитания барышни Бертрам и их старший брат расплачиваются за проявленную ветреность и нравственные ошибки. Критерием положительности героев становится неподверженность их мирской суетности. Живущая в семействе дяди на положении бедной родственницы Фанни безколебаний отвергает предложение, сделанное ей богачом Генри Крофордом, предпочитая остаться верной своей кажущейся безнадежной любви к младшему кузену Эдмунду. Эдмунд, единственный безупречный представитель младшего поколения Бертрамов, превыше всего ставит свое призвание к духовной карьере и находит силы подавить в своем сердце любовь к Мэри Крофорд, которая с презрением относится к избранной им стезе. Важную роль играет в романе и образ брата Фанни Уильяма - такой же идеальный герой, как и его сестра, он стоически переживает невзгоды и намерен честно служить родине, не стремясь к громким чинам, славе и богатству.


По степени убедительности лишенные недостатков идеальные герои "Мэнсфилд-парка" проигрывают таким колоритным персонажам, как миссис Норрис, являющая собой типичный образчик британского снобизма, или же Генри и Мэри Крофорд, которые, будучи в принципе неплохими людьми, искалечены полученным ими воспитанием, превратившим их в безнадежных циников. Наименее психологически достоверен образ Фанни Прайс, которая без потерь для своей души прошла через годы домашней тирании тетушки Норрис, как должное приняла отсутствие родительского участия в своей судьбе, удовольствовалась ролью скромной приживалки, обязанной из благодарности к состоятельным родным удовлетворять их прихоти, полностью отрекаясь от собственных интересов. Однако Фанни - единственная идеальная героиня романов Остин, и, как ни заманчива идея существования такого земного ангела, в дальнейшем Остин вновь обращается к созданию более реальных женских образов.


Последние романы писательницы, "Эмма" и "Доводы рассудка", составляют своеобразный диптих: в первом из них Остин иллюстрирует возможные последствия излишней самонадеянности, во втором - показывает опасность, подстерегающую того, кто, напротив, полагается на мнение других.


Героиня одноименного романа Эмма привыкла с ранних лет царить в доме своего отца. Девушка обладает добрым нравом, спокойна и жизнерадостна, нежно привязана к отцу, замужней сестре и ее малышам, к гувернантке мисс Тейлор, дружба с которой не прекратилась и после того, как та вышла замуж за мистера Уэстона. Однако уже в первых строках романа Остин сообщает читателю об излишней самостоятельности героини. Прожив на свете двадцать один год, "почти не ведая горестей и невзгод", Эмма привыкла поступать, как ей вздумается, и "излишне лестно думать о себе<". Конечно, в этом повинны и бывшая гувернантка, души не чаявшая в своей воспитаннице и не способная обуздывать ее самонадеянность, и отец, слишком рано состарившийся, слишком "чувствительный" и ранимый, чтобы всерьез обременять себя размышлениями о характере дочери. Эмма берет на себя смелость распоряжаться чужими судьбами, властно вмешиваясь в устройство личной жизни своей новой подруги Гарриет. Вбивая ей в голову нелепые претензии, Эмма чуть было не разрушила счастье подруги, пытаясь разлучить ее с любящим ее фермером Мартином. Попытки Эммы играть с сердцами окружающих ее людей не приводят к добру: Гарриет унижена попыткой Эммы навязать ее пастору Элтону, который, будучи чванливым снобом, в свою очередь, оскорблен мыслью о возможности подобного мезальянса. Самой же Эмме приходится пережить немало неприятных минут, когда она узнает, что поощряемая ею к общению с молодыми людьми из благородного сословия Гарриет влюблена в Джорджа Найтли, и понимает, что сама давно любит этого человека. К счастью, недоразумение разрешается с минимальными потерями для всех заинтересованных сторон, и в конце романа читателя уведомляют о трех счастливых супружеских союзах, заключенных в местной церкви.


В юности Энн Эллиот ("Доводы рассудка") своей зависимостью от мнения окружающих напоминала Гарриет, однако ее натура оказалась более глубокой, и страдания, вызванные разрывом с женихом, сочтенным близкими людьми неподходящей для нее партией, не только отразились на ее внешности, но и придали решительности для борьбы за свое счастье. Рабочее название романа - "Эллиоты" - свидетельствует о первоначальном намерении писательницы изобразить в нем жизнь семьи провинциального баронета сэра Уолтера Эллиота, человека недалекого и черствого, кичащегося своим положением и неспособного умерить спесь даже после того, как финансовые затруднения побуждают его сдать в аренду родовое поместье Киллинч-холл: "Тщеславие составляло главную черту в натуре сэра Уолтера. Тщеславился он своими качествами и положением. В молодости он был до чрезвычайности хорош собой; и в пятьдесят четыре года черты его еще сохраняли привлекательность. <...> Выше дара красоты ставил сэр Уолтер единственно благословение баронетства; а счастливо сочетая оба эти преимущества, и был он постоянным предметом собственного искреннего преклонения и преданности". Из трех своих дочерей баронет души не чаял в старшей, Элизабет, которая и внешностью, и характером пошла в него и должна была "поддержать честь рода", равнодушно относился к Мэри, вышедшей замуж за умного, чуткого и доброго сына состоятельного помещика, полагая, что дочь "уронила" достоинство семьи, снизойдя до нетитулованного мужа, а Энн не внушала ему ничего, кроме разочарования, потому что при ее не слишком привлекательной внешности едва ли могла рассчитывать на брак с титулованной особой.


Понятно, что в такой системе ценностей Энн, резко выделявшаяся на фоне своей родни и душевной утонченностью, и умом, не могла рассчитывать на согласие родных, когда ей сделал предложение капитан Фредерик Уэнтуорт - "прекрасный собою, с высокой душою и умом". Ни живость ума, ни остроумие, ни блестящие перспективы, открывавшиеся перед молодым офицером, отличившимся в морских баталиях, не могли перевесить отсутствие состояния и титула, и молоденькая Энн была вынуждена подчиниться воле близких. Решающую роль в разрыве помолвки сыграла старшая подруга Энн леди Рассел, фактически заменявшая ей покойную мать. Девушку убеждают в неразумности предполагаемого союза, и Энн соглашается на разрыв только потому, что ее удается убедить, будто брак этот принесет вред не только ей, но и Фредерику. Понадобилось несколько лет, чтобы Энн поняла свою ошибку, усомнилась в правильности навязываемых ей убеждений и смогла обрести счастье с любимым человеком. Таким образом, в последней своей работе Джейн Остин вновь обращается к роли разума в жизни человека, объявляя доводы собственного рассудка единственным надежным средством, с помощью которого человек способен обуздывать свои страсти и рассчитывать собственные поступки.


При жизни талант Джейн Остин был замечен и оценен немногими, поскольку ее творчество, продолжавшее развивать традиции эпохи Просвещения, казалось чересчур архаичным, далеким от современной литературной моды. В то же время романы Остин вызывали восхищение Колриджа, Саути и Скотта, позднее их превозносили Маколей и Теккерей, ее произведения оказали глубокое влияние на творчество Гаскелл. Однако большое видится на расстоянии, и XX в. принес Остин подлинное признание. Ее творчеством восхищались В. Вулф, Э. Форстер, С. Моэм, Р. Олдингтон и многие другие известные писатели. С позиций времени очевидно новаторство писательницы, предвосхитившей в своих романах главенствующие принципы реализма XIX в. и оказавшей несомненное влияние на развитие английского романа.

Популярные сообщения из этого блога

Краткое содержание ЖУРНАЛ ПЕЧОРИНА

Опис праці Щедре серце дідуся

Твір про Айвенго