Проза Сергея Залыгина
Хотя как писатель Сергей Павлович Залыгин начался не с повести «На Иртыше» и даже не с очерков «Весной 1954 года», а с «Северных рассказов», публиковавшихся и 1944—1947 годах в «Омском альманахе» и «Сибирских огнях», мы остановимся здесь лишь на самых крупных его произведениях «Тропы Алтая» (1962), «На Иртыше» (1964), «Соленая Падь» (1987), «Комиссия» (1975). На наш взгляд, в этих повестях и романах, посвященных человеку, связанному с землей, с природой, развернулся по-настоящему художественный талант автора; они выдвинули Сергея Залыгина в первый ряд русских писателей, а роман «Южноамериканский вариант» (1973) продемонстрировал широту творческих возможностей автора. «Это действительно большой писатель,— восхищался критик 10. Андреев после появления только что названного произведения,— из-под его пера выходят живые люди с кипучей кровью, их страсти задевают и волнуют нас, проблемы, которые стоят перед ними, — это и наши проблемы, и характерно— писатель все время в поисках, в движении, в раздумьях». О главном достоинстве писателя удачно сказал Василь Быков: «Залыгин умеет услышать и передать на своих страницах и гневный гул революционной толпы, и тихий, исстрадавшийся голос женщины»
Силы свои в литературе Сергей Залыгин пробовал еще до войны, но полностью отдался творчеству только в середине века, закончив первый большой роман «Тропы Алтая» к собственному пятидесятилетию. До этого прошел большой жизненный путь. После окончания Барнаульского сельскохозяйственного техникума (в 1932 году) работал в Хакассии. Затем снова учился и, став инженером-мелиоратором, трудился в Омской области, а в годы войны гидрографом на обском Севере. Изъездил Сибирь вдоль и поперек, не прекращая поездок и после того, как защитил диссертацию и занял кафедру мелиорации в Омском сельскохозяйственном институте. Наряду с научными исследованиями все чаще выступал как публицист, затрагивая самые острые проблемы использования богатейших ресурсов Севера.
Естественно, что многие из них нашли отражение в его первом романе «Тропы Алтая», посвященном, по определению самого автора, труженикам науки черновой, повседневной, не сопровождающейся громкими открытиями, но единственно подготавливающей их. «Я думаю, вы понимаете,— скажет он впоследствии в беседе с В. Ганичевым,—• насколько сложно, прекрасно, опасно, ответственно — возделывать землю. В одном из своих первых романов, в «Тропах Алтая», я пытался начать такой разговор, но у меня тогда был опыт не очень значительный, и рассуждения получились, может быть, немножко умозрительными».
Писатель вложил в роман значительную часть своего жизненного опыта и как агронома, и как гидролога, и как мелиоратора, всесторонне знающего Алтай, Сибирь, ее людей, их заботы и дела. Как это часто бывает с первыми большими произведениями писателей, роман не отличается удачным композиционным построением, о чем будет сказано ниже, перегружен частными «впечатлениями бытия», в нем есть публицистические отступления, кажущиеся излишне развернутыми, есть научные размышления и самого автора, и его героев, представляющиеся самоцельными. Вообще это наиболее личное произведение Сергея Залыгина в том. смысле, что поставленные в нем общенародные проблемы — это и личные проблемы автора как ученого-мелиоратора и гидролога. Заметно, что он спешит раздать героям свои собственные размышления о природе, географии, лесах, полях... Роман привлек внимание читателя и этими проблемами, и внутренним повествовательным запалом, и страстностью споров о доброте, честности, справедливости, которые ведут герои, и самим материалом, описанием природы Алтая.
В центре романа — фигура одаренного, но неспособного к упорному, неброскому, беспрерывному научному труду профессора Вершинина-старшего. Когда-то он предпочел подлинному подвигу исследования Барабы работу, сулившую легкий и быстрый успех, и теперь оказался вне науки, хотя и занимает видный пост. Новый вариант чеховского Серебрякова, он «весь во власти внешней стихии, поскольку нет своего, нет того главного, что придавало бы ему устойчивость». Ему в романе противопоставлены его сын, Вершинин-младший, Рязанцев, Лопарев и другие
Заглядывание далеко вперед и самого автора, и его героев вообще станет одной из самых характерных особенностей творчества Сергея Залыгина. Иногда она оборачивается крупным достоинством, как в следующем его произведении— повести «На Иртыше», иногда подсказывает нежелательные аллюзии, как в романе «Соленая Падь», хотя сам автор вряд ли подумывает о них.
В книге «Человек на земле» Вс. Сурганов вычертил интересную кривую углубления Сергея Залыгина в деревенскую жизнь на протяжении более двадцати лет: в 1953 году в качестве корреспондента «Правды», а затем «Нового мира» писатель отправился на берега Иртыша, где провел молодость, а в следующем, 1954 году выступил с принесшей ему всесоюзную известность серией очерков «Весной нынешнего года». С высоты текущих дней, их проблем Сергей Залыгин обратился к прошлому, написав повесть «На Иртыше», потом заглянул еще глубже — во времена битвы с Колчаком, в результате чего возник роман «Соленая Падь», и к предшествующему периоду резолюции, изобразив его в романе «Комиссия». Такой «обратный ход» давал писателю определенные преимущества по сравнению с его предшественниками, но был чреват и возможностью ошибок, прежде всего гипертрофии того, что на прошлых этапах нашего развития не имело столь решающего значения, как может показаться сегодня. Как он вышел из положения, будет показано ниже.
Силы свои в литературе Сергей Залыгин пробовал еще до войны, но полностью отдался творчеству только в середине века, закончив первый большой роман «Тропы Алтая» к собственному пятидесятилетию. До этого прошел большой жизненный путь. После окончания Барнаульского сельскохозяйственного техникума (в 1932 году) работал в Хакассии. Затем снова учился и, став инженером-мелиоратором, трудился в Омской области, а в годы войны гидрографом на обском Севере. Изъездил Сибирь вдоль и поперек, не прекращая поездок и после того, как защитил диссертацию и занял кафедру мелиорации в Омском сельскохозяйственном институте. Наряду с научными исследованиями все чаще выступал как публицист, затрагивая самые острые проблемы использования богатейших ресурсов Севера.
Естественно, что многие из них нашли отражение в его первом романе «Тропы Алтая», посвященном, по определению самого автора, труженикам науки черновой, повседневной, не сопровождающейся громкими открытиями, но единственно подготавливающей их. «Я думаю, вы понимаете,— скажет он впоследствии в беседе с В. Ганичевым,—• насколько сложно, прекрасно, опасно, ответственно — возделывать землю. В одном из своих первых романов, в «Тропах Алтая», я пытался начать такой разговор, но у меня тогда был опыт не очень значительный, и рассуждения получились, может быть, немножко умозрительными».
Писатель вложил в роман значительную часть своего жизненного опыта и как агронома, и как гидролога, и как мелиоратора, всесторонне знающего Алтай, Сибирь, ее людей, их заботы и дела. Как это часто бывает с первыми большими произведениями писателей, роман не отличается удачным композиционным построением, о чем будет сказано ниже, перегружен частными «впечатлениями бытия», в нем есть публицистические отступления, кажущиеся излишне развернутыми, есть научные размышления и самого автора, и его героев, представляющиеся самоцельными. Вообще это наиболее личное произведение Сергея Залыгина в том. смысле, что поставленные в нем общенародные проблемы — это и личные проблемы автора как ученого-мелиоратора и гидролога. Заметно, что он спешит раздать героям свои собственные размышления о природе, географии, лесах, полях... Роман привлек внимание читателя и этими проблемами, и внутренним повествовательным запалом, и страстностью споров о доброте, честности, справедливости, которые ведут герои, и самим материалом, описанием природы Алтая.
В центре романа — фигура одаренного, но неспособного к упорному, неброскому, беспрерывному научному труду профессора Вершинина-старшего. Когда-то он предпочел подлинному подвигу исследования Барабы работу, сулившую легкий и быстрый успех, и теперь оказался вне науки, хотя и занимает видный пост. Новый вариант чеховского Серебрякова, он «весь во власти внешней стихии, поскольку нет своего, нет того главного, что придавало бы ему устойчивость». Ему в романе противопоставлены его сын, Вершинин-младший, Рязанцев, Лопарев и другие
Заглядывание далеко вперед и самого автора, и его героев вообще станет одной из самых характерных особенностей творчества Сергея Залыгина. Иногда она оборачивается крупным достоинством, как в следующем его произведении— повести «На Иртыше», иногда подсказывает нежелательные аллюзии, как в романе «Соленая Падь», хотя сам автор вряд ли подумывает о них.
В книге «Человек на земле» Вс. Сурганов вычертил интересную кривую углубления Сергея Залыгина в деревенскую жизнь на протяжении более двадцати лет: в 1953 году в качестве корреспондента «Правды», а затем «Нового мира» писатель отправился на берега Иртыша, где провел молодость, а в следующем, 1954 году выступил с принесшей ему всесоюзную известность серией очерков «Весной нынешнего года». С высоты текущих дней, их проблем Сергей Залыгин обратился к прошлому, написав повесть «На Иртыше», потом заглянул еще глубже — во времена битвы с Колчаком, в результате чего возник роман «Соленая Падь», и к предшествующему периоду резолюции, изобразив его в романе «Комиссия». Такой «обратный ход» давал писателю определенные преимущества по сравнению с его предшественниками, но был чреват и возможностью ошибок, прежде всего гипертрофии того, что на прошлых этапах нашего развития не имело столь решающего значения, как может показаться сегодня. Как он вышел из положения, будет показано ниже.